К Северному полюсу вместе с Винни-Пухом и студией «Читаем и рисуем»

Придумав эту строчку, он почесал в голове и подумал: «Начало просто замечательное, но где же взять вторую строчку?»
Он попробовал повторить «ура» два и даже три раза, но это что-то не помогало. «Может быть, лучше, -- подумал он, -- спеть «Хорошо быть медведем, ого!» И он спел «ого». Но, увы, и так дело шло ничуть не лучше. «Ну, тогда ладно, -- сказал он, -- тогда я могу спеть эту первую строчку два раза, и, может быть, если я буду петь очень быстро, я, сам того не замечая, доберусь до третьей и четвертой строчек, и тогда получится хорошая Шумелка. А ну-ка:
Хорошо быть медведем, ура!
Хорошо быть медведем, ура!
Побежу...
(Нет, победю!)
Победю я и жару и мороз,
Лишь бы медом был вымазан нос!
Победю...
(Нет, побежду!)
Побежду я любую беду,
Лишь бы были все лапки в меду!...
Ура, Винни-Пух!
Ура, Винни-Пух!
Час-друтой пролетит, словно птица,
И настанет пора подкрепиться!
Ему почему-то так понравилась эта песня (Шумелка), что он распевал ее всю дорогу, шагая по Лесу. «Но если я буду петь ее дальше, -- вдруг подумал он, -- как раз придет время чем-нибудь подкрепиться, и тогда последняя строчка будет неправильная». Поэтому он замурлыкал эту песенку без слов.
Кристофер Робин сидел у порога, натягивая свои Походные Сапоги. Едва Пух увидел Походные Сапоги, он сразу понял, что предстоит Приключение, и он смахнул лапкой остатки меда с мордочки и подтянулся как только мог, чтобы показать, что он ко всему готов.
-- Доброе утро, Кристофер Робин! -- крикнул он.
-- Привет, Винни-Пух. Никак не натяну этот Сапог.
-- Это плохо, -- сказал Пух.
-- Ты, пожалуйста, упрись мне в спину, а то я могу потянуть так сильно, что полечу вверх тормашками.
Пух сел и крепко, изо всех сил, уперся лапками в землю, а спиной изо всех сил уперся в спину Кристофера Робина, а Кристофер Робин изо всех сил уперся в спину Пуха и стал тащить и тянуть свой Сапог, пока он наконец не наделся.
-- Ну, вот так, -- сказал Пух. -- Что будем делать дальше?
-- Мы отправляемся в экспедицию. Все, -- сказал Кристофер Робин, поднимаясь и отряхиваясь. -- Спасибо, Пух.
-- Отправляемся в искпедицию? -- с интересом спросил Пух. -- Никогда ни одной не видел. А где она, эта искпедиция?
-- Экспедиция, глупенький мой мишка. Не «ск», а «кс».
-- А-а! -- сказал Пух. -- Понятно.
По правде говоря, он ничего не понял.
-- Мы должны отыскать и открыть Северный Полюс.
-- А-а! -- снова сказал Пух. -- А что такое Северный Полюс? -- спросил он.
-- Ну, это такая штука, которую открывают, -- небрежно сказал Кристофер Робин, который и сам не очень точно знал, что это за штука.
-- А-а, понятно, -- сказал Пух. -- А медведи помогают его открывать?
-- Конечно, помогают. И Кролик, и Кенга, и все. Это же экспедиция. Экспедиция -- это вот что значит: все идут друг за другом, гуськом... Ты бы лучше сказал всем остальным, чтобы они собирались, пока я почищу ружье. И еще надо не забыть провизию.
-- Про что не забыть?
-- Не про что, а то, что едят.
-- А-а! -- сказал Пух радостно. -- А мне показалось, ты говорил про какую-то визию. Тогда я пойду и скажу им всем.
И он отправился в путь.
Первым, кого он встретил, был Кролик.
-- Здравствуй, Кролик, -- сказал Пух. -- Это ты?
-- Давай играть, как будто это не я, -- сказал Кролик. -- Посмотрим, что у нас тогда получится.
-- У меня к тебе поручение.
-- Ладно, я передам Кролику.
-- Мы все отправляемся в искпедицию с Кристофером Робином.
-- Кролик обязательно примет участие.
-- Ой, Кролик, мне некогда, -- сказал Пух. -- Мы должны, главное, не забывать про... Словом, про то, что едят. А то вдруг нам есть захочется. Я теперь пойду к Пятачку, а ты скажи Кенге, ладно?
Он попрощался с Кроликом и побежал к дому Пятачка.
Пятачок сидел на земле и гадал на ромашке, выясняя -- любит, не любит, плюнет или поцелует. Оказалось, что плюнет, и он теперь старался вспомнить, на кого он загадал, надеясь, что это не Пух. И тут появился Винни-Пух.
-- Эй, Пятачок! -- взволнованно сказал Пух. -- Мы все отправляемся в искпедацию. Все, все! И берем про... Покушать. Мы должны что-то открыть.
-- Что открыть? -- испуганно спросил Пятачок.
-- Ну, что-то там такое.
-- Не очень злое?
-- Кристофер Робин ничего не говорил насчет злости. Он сказал только, что в нем есть «кс».
-- «Кысы» я не боюсь, -- серьезно сказал Пятачок. -- Я боюсь только волков, но если с нами пойдет Кристофер Робин, я тогда вообще ничего не боюсь!
Спустя немного времени все были в сборе, и экспедиция началась. Первым шел Кристофер Робин и Кролик, за ним Пятачок и Пух, далее Кенга с Крошкой Ру и Сова, еще дальше -- Иа, а в самом конце, растянувшись длинной цепочкой, шли все Родные и Знакомые Кролика.
-- Я их не приглашал, -- небрежно объяснил Кролик, -- они просто взяли и пришли. Они всегда так. Они могут идти в конце, позади Иа.
-- Я хотел бы сказать, -- сказал Иа, -- что это действует на нервы. Я вообще не собирался идти в эту ископе... или как там Пух выразился. Я пришел только из чувства долга. Тем не менее я здесь, и если я должен идти в конце ископе -- вы понимаете, о чем я говорю, -- то пусть я и буду в конце. Но если каждый раз, когда мне захочется посидеть и отдохнуть, мне придется сначала расчищать себе место от всей этой мелкоты -- Родственников и Знакомых Кролика, то это будет не ископе -- или как ее там называют, -- а просто суета и суматоха. Вот что я хотел сказать.
-- Я понимаю, что Иа имеет в виду, -- сказала Сова. -- Если вы спросите меня...
-- Я никого не спрашиваю, -- сказал Иа. -- Я, наоборот, всем объясняю. Можете искать Северный Полюс, а можете играть в «Сиди, сиди, Яша» на муравейнике. С моей стороны возражений нет.
Тут в голове колонны послышался крик.
-- Вперед! Вперед! -- кричал Кристофер Робин.
-- Вперед! -- кричали Пух и Пятачок.
-- Вперед! -- кричала Сова.
-- Тронулись! -- сказал Кролик. -- Я должен бежать. -- И он помчался в голову колонны к Кристоферу Робину.
-- Вот именно, -- сказал Иа. -- Все тронулись. Но я тут ни при чем.
Так они выступили в поход к Полюсу. По дороге они все болтали о разных разностях. Все, кроме Пуха, который сочинял песню.
-- Вот и первая строфа, -- сказал он Пятачку, когда она была наконец готова.
-- Первая строфа чего?
-- Моей песни.
-- Какой песни?
-- Этой самой.
-- Какой?
-- Если ты послушаешь, то все узнаешь.
-- А откуда ты знаешь, что я не слушаю?
На это Пух не нашел, что ответить, и поэтому начал петь:
Все вышли в ИСКПЕДИЦИЮ
(Считая и меня).
Сова, и Ру, и Кролик,
И вся его родня!
Вся наша ИСКПЕДИЦИЯ
Весь день бродила по лесу,
Искала ИСКПЕДИЦИЯ
Везде дорогу к Полюсу.
И каждый в ИСКПЕДИЦИИ
Ужасно был бы рад
Узнать, что значит Полюс
И с чем его едят!
-- Тсс! -- сказал Кристофер Робин, обернувшись к Пуху. -- Мы как раз подходим к опасному месту!
-- Тсс! -- сказал Пух, быстро обернувшись к поросенку.
-- Тсс! -- сказал Пятачок Кенге.
-- Тсс! -- сказала Кенга Сове, а Крошка Ру несколько раз подряд сказал «тсс» самому себе.
-- Тсс! -- сказала Сова, обернувшись к Иа.

-- Цыц! -- сказал Иа страшным голосом всем Родным и Знакомым Кролика, и они принялись поспешно говорить друг другу «тсс», пока не дошло до самого последнего. А последний, самый маленький Родственник и Знакомый, так испугался, решив, что вся экспедиция говорит ему «тсс», что немедленно зарылся в землю и просидел там вниз головой целых два дня, пока не убедился, что опасность окончательно миновала. Потом он поспешно отправился домой.
Его звали Сашка Букашка.
Экспедиция подошла к речке, которая весело вертелась и кувыркалась среди высоких каменистых берегов, и Кристофер Робин сразу оценил обстановку.
-- Это как раз подходящее место для засад.
-- Какой сад? -- шепнул Пух Пятачку. -- Может, там малина есть?
-- Дорогой мой Пух, -- сказала Сова покровительственным тоном, -- неужели ты не знаешь даже, что такое засада?
-- Сова, -- сказал Пятачок, строго посмотрев на нее, -- Пух ведь не с тобой шептался, а со мной, и совершенно необязательно было тебе...
-- Засада, -- сказала Сова, -- это вроде сюрприза.
-- Малина иногда тоже, -- сказал Пух.
-- Засада, как я собирался объяснить Винни-Пуху, -- сказал Пятачок, -- это вроде сюрприза.
-- Если на тебя внезапно наскочат, это называется засадой, -- сказала Сова.
-- Засадой, Пух, называется, когда на тебя внезапно наскочат, -- объяснил Пятачок.
Пух, который теперь уже знал, что такое засада, сказал, что однажды куст малины наскочил на него внезапно, когда он, Пух, падал с дерева, и ему пришлось потом целую неделю вытаскивать колючки.
-- Никто не говорил о малине, -- довольно сердито сказала Сова.

-- Я же говорил, -- сказал Пух.
Они очень осторожно шли по берегу, пробираясь между скал и камней, и вскоре дошли до места, где берег был пошире и незаметно превращался в ровную лужайку, поросшую зеленой травой, на которой так и хотелось посидеть и отдохнуть. Как только они пришли туда, Кристофер Робин скомандовал: «Стой!» -- и все уселись отдыхать.
-- По-моему, -- сказал Кристофер Робин, -- мы должны съесть всю нашу провизию, чтобы нам было легче идти дальше.
-- Съесть все наше что? -- сказал Пух.
-- Все, что мы принесли, -- сказал Пятачок, приступая к делу.
-- Это хорошая мысль, -- сказал Пух и тоже приступил к делу.
-- У всех есть что поесть? -- спросил Кристофер Робин с полным ртом.
-- У всех, кроме меня, -- сказал Иа. -- Как обычно! -- Он грустно оглянулся. -- Интересно, никто из вас не сидит случайно на чертополохе?
-- Кажется, я сижу, -- сказал Пух. -- Ой! -- Он вскочил и оглянулся. -- Да, я сидел. Я так и чувствовал!
-- Спасибо, Пух. Если он тебе больше не нужен, то...
Иа-Иа перешел на место Пуха и начал есть.
-- Между прочим, чертополоху не на пользу, когда на нем сидят, -- заговорил Иа, на минуту оторвавшись от еды. -- Он теряет всякую свежесть. Помните об этом, друзья мои. Не мешает проявлять внимание к товарищу. Надо иногда подумать и о других, я хочу сказать!
Как только Кристофер Робин покончил со своим завтраком, он что-то шепнул Кролику, а Кролик сказал: «Да, да, конечно», и они отошли в сторонку.
Как только Кристофер Робин покончил со своим завтраком, он что-то шепнул Кролику, а Кролик сказал: «Да, да, конечно», и они отошли в сторонку.
-- Мне не хотелось говорить при всех, -- начал Кристофер Робин.
-- Понятно, -- сказал Кролик, надувшись от гордости.
-- Дело в том... я хотел... да нет, наверно, и ты, Кролик, не знаешь... Интересно, какой из себя Северный Полюс?
-- Ну, -- сказал Кролик, встопорщив усы, -- надо было раньше спросить.
-- Я раньше-то знал, но как будто позабыл, -- небрежно сказал Кристофер Робин.
-- Странное совпадение, -- сказал Кролик, -- я тоже как будто позабыл, хотя раньше-то я, конечно, знал.
-- По-моему, там проходит земная ось. Наверно, она воткнута в землю. Правда?
-- Конечно, там есть ось, и, конечно, она воткнута в землю, потому что больше же ее некуда воткнуть, да к тому же она так и называется: «земляная».
-- И я так думаю.
-- Вопрос не в этом, -- сказал Кролик. -- Вопрос в том, где она, эта ось?
-- Это мы скоро узнаем! -- сказал Кристофер Робин.
Они вернулись к остальным участникам экспедиции. Пятачок лежал на травке и мирно похрапывал; Ру мыл мордочку и лапки в речке возле запруды, и Кенга, исполненная гордости, объясняла всем и каждому, что Ру впервые в жизни умывается самостоятельно; а Сова рассказывала Кенге интересную историю, полную длинных слов, вроде «энциклопедия» и «рододендрон», хотя Кенга и не думала ее слушать.
-- Не одобряю я этих разных умываний, -- ворчал Иа, -- в особенности этой новой моды мыть за ушами. А ты, Пух?
-- Ну, -- сказал Пух, -- я считаю...
Но мы никогда не узнаем, что считал Пух, потому что в этот момент раздался всплеск, послышался писк Ру и громкий испуганный крик Кенги.
-- Ру упал в воду! -- закричал Кролик.

-- Доумывался! -- сказал Иа-Иа.
Кристофер Робин и Пух кинулись на помощь.
-- Смотрите, как я плаваю! -- пропищал Ру. Он был уже на середине пруда, и течение быстро несло его к водопаду у плотины.
-- Ру, дорогой, ты цел? -- кричала Кенга.
-- Да! -- отвечал Ру. -- Смотри, как я пла... Буль, буль! -- И он вынырнул уже у следующей запруды.
Все, как могли, старались ему помочь.
Пятачок, совершенно проснувшийся, прыгал на месте и кричал: «Ой, ой!»; Сова объясняла, что в случае неожиданного погружения в воду самое важное -- это держать голову над поверхностью; Кенга огромными скачками неслась по берегу, не забывая спрашивать: «Ру, дорогой, ты действительно цел?» -- на что Ру отвечал: «Смотрите, как я плаваю!»; Иа сел возле запруды -- той самой, где Ру упал, -- и опустил в воду хвост. Повернувшись спиной ко всему происходящему, он приговаривал: «Все из-за этого мытья; но ты только держись за мой хвост, Ру, и все будет в порядке». А Кристофер Робин и Кролик носились взад и вперед, созывая всех остальных.
-- Ру, держись, мы идем к тебе! -- кричал Кристофер Робин.
-- Эй вы там, ребята, перебросьте что-нибудь через реку, немного пониже! -- командовал Кролик.
И только Винни-Пух сделал что-то полезное.

Он подхватил длинную палку и перебросил ее на тот берег. Туда сразу же перескочила Кенга и схватила другой конец; они опустили палку к самой воде, и вскоре Ру, который продолжал радостно булькать: «Смотрите, как я плаваю!» -- ухватился за нее и выкарабкался на берег.
-- Вы видали, как я плаваю? -- пищал Ру в восторге, пока Кенга вытирала его. -- Пух, ты видел, как я плаваю? Вот это называется плавать! Кролик, ты видел, что я делал? Я плавал! Эй, Пятачок! Пятачок, слышишь? Как ты думаешь, что я сейчас делал? Я плавал! Кристофер Робин, ты видел, как я...
Но Кристофер Робин не слышал, он смотрел на Пуха.
-- Пух, -- сказал он, -- где ты нашел эту ось?
Пух посмотрел на палку, которую все еще продолжал держать.
-- Ну, просто нашел, -- сказал он. -- Разве это ось? Я думал, это просто палка и она может пригодиться. Она там торчала в земле, а я ее поднял.
-- Пух, -- сказал Кристофер Робин торжественно, -- экспедиция окончена. Это -- Земная Ось. Мы нашли Северный Полюс.
-- Ох, правда? -- сказал Пух.
Когда все вернулись на лужайку, Иа все еще продолжал сидеть, опустив хвост в воду.
-- Пусть кто-нибудь скажет Ру, чтобы он поторопился, -- сказал он. -- Мой хвост озяб. Я не жалуюсь, я просто констатирую факт. Мой хвост замерз.
-- Вот я! -- пропищал Ру.
-- Ах, вот ты где!
-- Ты видел, как я плаваю?
Иа вытащил хвост из воды и помахал им.
-- Я так и думал, -- сказал он. -- Ничего не чувствует. Онемел. Вот до чего дошло. Он окоченел. Ну что ж, если это никого не беспокоит, значит, так и должно быть.
-- Бедный мой ослик! Я его сейчас вытру, -- сказал Кристофер Робин. Он достал носовой платок и начал вытирать хвост.
-- Спасибо, Кристофер Робин. Ты здесь единственный, кто понимает в хвостах. Остальные не способны думать. Вот в чем их беда. У них нет воображения. Для них хвост это не хвост, а просто добавочная порция спины.
-- Не горюй, Иа! -- сказал Кристофер Робин, растирая хвост изо всех сил. -- Так лучше?
-- Пожалуй, так он чувствует себя хвостом. Чувствует, что ты им владеешь. Если ты понимаешь, что я хочу сказать.
-- Привет, Иа! -- сказал Пух, подойдя со своей Осью.
-- Привет, Пух. Спасибо за внимание. Я думаю, что через день-два я опять сумею им владеть.
-- Чем владеть? -- спросил Пух.
-- Тем, о чем мы говорили.
-- А я ни о чем не говорил, -- сказал Пух, недоумевая.
-- Значит, я опять ошибся. А я думал, ты сказал, как тебя огорчает история с моим хвостом, и спросил, не мог бы ты чем-нибудь помочь.
-- Нет, -- сказал Пух чистосердечно. -- Это был не я. -- Он подумал немножко и, желая помочь выяснить вопрос, добавил: -- Наверно, это был кто-нибудь другой.
-- Ну что ж, тогда поблагодари его от моего имени, когда вы увидитесь.
Пух смущенно посмотрел на Кристофера Робина.
-- Пух нашел Северный Полюс, -- сказал Кристофер Робин. -- Здорово, правда? Вот Земная Ось.
Пух скромно опустил глаза.
-- Вот это? -- спросил Иа.
-- Да, -- сказал Кристофер Робин.
-- Значит, мы вот эту штуку искали?
-- Да, -- сказал Пух.
-- Гм, -- сказал Иа-Иа. -- Ну что ж. Во всяком случае, дождя не было, -- добавил он.
Они воткнули Ось в землю, и Кристофер Робин привязал к ней дощечку с надписью:
СЕВЕРНЫЙ ПОЛЮС
ОТКРЫТ ПУХОМ
ПУХ ЕГО НАШЕЛ
Потом все отправились по домам. И, по-моему, хотя я в этом и не вполне уверен, Крошке Ру пришлось принять горячую ванну и немедленно лечь спать. А Пух так гордился своим подвигом, что должен был очень-очень основательно подкрепиться.